Неточные совпадения
Анна Андреевна. Что тут пишет он мне в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька, что состояние мое было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за два соленые огурца особенно и полпорции икры
рубль двадцать пять копеек…» (Останавливается.)Я ничего не понимаю: к чему же тут соленые огурцы и икра?
Хлестаков. Дайте, дайте мне взаймы! Я сейчас же расплачусь с трактирщиком. Мне бы только
рублей двести или хоть даже и меньше.
Хлестаков. Возьмите, возьмите; это порядочная сигарка. Конечно, не то, что в Петербурге. Там, батюшка, я куривал сигарочки по двадцати пяти
рублей сотенка, просто ручки потом себе поцелуешь, как выкуришь. Вот огонь, закурите. (Подает ему свечу.)
Хлестаков. Сделайте милость, Артемий Филиппович, со мной странный случай: в дороге совершенно издержался. Нет ли у вас денег взаймы —
рублей четыреста?
Аммос Федорович. Однако ж, черт возьми господа! он у меня взял триста
рублей взаймы.
Хлестаков. Да, ну если тысячи нет, так
рублей сто.
Добчинский (смотря в бумажник). Двадцать пять
рублей всего.
Городничий. Жаловаться? А кто тебе помог сплутовать, когда ты строил мост и написал дерева на двадцать тысяч, тогда как его и на сто
рублей не было? Я помог тебе, козлиная борода! Ты позабыл это? Я, показавши это на тебя, мог бы тебя также спровадить в Сибирь. Что скажешь? а?
На столе, например, арбуз — в семьсот
рублей арбуз.
Артемий Филиппович. У меня тоже триста
рублей.
Хлестаков (громко и скоро).Взаймы
рублей тысячу.
Хлестаков. Я, признаюсь, рад, что вы одного мнения со мною. Меня, конечно, назовут странным, но уж у меня такой характер. (Глядя в глаза ему, говорит про себя.)А попрошу-ка я у этого почтмейстера взаймы! (Вслух.)Какой странный со мною случай: в дороге совершенно издержался. Не можете ли вы мне дать триста
рублей взаймы?
Бобчинский (шаря в карманах).У вас, Петр Иванович, нет ста
рублей? У меня всего сорок ассигнациями.
И сукно такое важное, аглицкое! рублев полтораста ему один фрак станет, а на рынке спустит
рублей за двадцать; а о брюках и говорить нечего — нипочем идут.
Городничий (поднося бумажки).Ровно двести
рублей, хоть и не трудитесь считать.
Лука Лукич (в сторону).А у меня, подлец, выпонтировал вчера сто
рублей.
Хлестаков. Нет, вы этого не думайте: я не беру совсем никаких взяток. Вот если бы вы, например, предложили мне взаймы
рублей триста — ну, тогда совсем дело другое: взаймы я могу взять.
Хлестаков. Ну, все равно. Я ведь только так. Хорошо, пусть будет шестьдесят пять
рублей. Это все равно. (Принимает деньги.)
Почтмейстер (вздыхает).Ох! и у меня триста
рублей.
Хлестаков. Вот со мной престранный случай: в дороге совсем издержался. Не можете ли вы мне дать триста
рублей взаймы?
Аммос Федорович. Ну нет, Антон Антонович. А вот, например, если у кого-нибудь шуба стоит пятьсот
рублей, да супруге шаль…
Солдат опять с прошением.
Вершками раны смерили
И оценили каждую
Чуть-чуть не в медный грош.
Так мерил пристав следственный
Побои на подравшихся
На рынке мужиках:
«Под правым глазом ссадина
Величиной с двугривенный,
В средине лба пробоина
В целковый. Итого:
На
рубль пятнадцать с деньгою
Побоев…» Приравняем ли
К побоищу базарному
Войну под Севастополем,
Где лил солдатик кровь?
Еще — он сам рассказывал —
Рубль лишний, чей Бог ведает!
Купец его копейкою,
А тот его
рублем!
Мужик я пьяный, ветреный,
В амбаре крысы с голоду
Подохли, дом пустехонек,
А не взял бы, свидетель Бог,
Я за такую каторгу
И тысячи
рублей,
Когда б не знал доподлинно,
Что я перед последышем
Стою… что он куражится
По воле по моей...
Ермило как рассердится —
Хвать сразу пять
рублей!
Слились в комок целковики,
За тот комок дают ему
Одиннадцать
рублей…
Уж солнце закатилося,
Когда с базарной площади
Ермил последний тронулся,
Отдав тот
рубль слепым…
— А кто сплошал, и надо бы
Того тащить к помещику,
Да все испортит он!
Мужик богатый… Питерщик…
Вишь, принесла нелегкая
Домой его на грех!
Порядки наши чудные
Ему пока в диковину,
Так смех и разобрал!
А мы теперь расхлебывай! —
«Ну… вы его не трогайте,
А лучше киньте жеребий.
Заплатим мы: вот пять
рублей...
Гласит
Та грамота: «Татарину
Оболту Оболдуеву
Дано суконце доброе,
Ценою в два
рубля:
Волками и лисицами
Он тешил государыню,
В день царских именин
Спускал медведя дикого
С своим, и Оболдуева
Медведь тот ободрал…»
Ну, поняли, любезные?»
— Как не понять!
С ребятами, с дево́чками
Сдружился, бродит по лесу…
Недаром он бродил!
«Коли платить не можете,
Работайте!» — А в чем твоя
Работа? — «Окопать
Канавками желательно
Болото…» Окопали мы…
«Теперь
рубите лес…»
— Ну, хорошо! —
Рубили мы,
А немчура показывал,
Где надобно
рубить.
Глядим: выходит просека!
Как просеку прочистили,
К болоту поперечины
Велел по ней возить.
Ну, словом: спохватились мы,
Как уж дорогу сделали,
Что немец нас поймал!
Еще бы стал он брезговать,
Когда тут попадалася
Иная гривна медная
Дороже ста
рублей!
— На радости
Спасибо даже барину
Забыл сказать старик,
Зато крестьяне прочие
Так были разутешены,
Так рады, словно каждого
Он подарил
рублем!
Правдин. Если вы приказываете. (Читает.) «Любезная племянница! Дела мои принудили меня жить несколько лет в разлуке с моими ближними; а дальность лишила меня удовольствия иметь о вас известии. Я теперь в Москве, прожив несколько лет в Сибири. Я могу служить примером, что трудами и честностию состояние свое сделать можно. Сими средствами, с помощию счастия, нажил я десять тысяч
рублей доходу…»
Г-жа Простакова. Ему, батюшка, за один год дано десять
рублей, а еще за год ни полушки не заплачено.
Цыфиркин. Так: на те десять
рублей я износил сапогов в два года. Мы и квиты.
Еремеевна. По пяти
рублей на год да по пяти пощечин на день.
Предводительствовал в кампании против недоимщиков, причем спалил тридцать три деревни и с помощью сих мер взыскал недоимок два
рубля с полтиною.
— Есть у меня, — сказал он, — друг-приятель, по прозванью вор-новото́р, уж если экая выжига князя не сыщет, так судите вы меня судом милостивым,
рубите с плеч мою голову бесталанную!
Все были налицо, все до единого: взрослые и сильные
рубили и ломали; малолетние и слабосильные сгребали мусор и свозили его к реке.
А скудельный сосуд про себя скажет: вот и я на что-нибудь пригодился, хотя и получаю содержания два
рубля медных в месяц!
Первый обложил данью откуп, от коего и получал три тысячи
рублей в год.
19) Грустилов, Эраст Андреевич, статский советник. Друг Карамзина. Отличался нежностью и чувствительностью сердца, любил пить чай в городской роще и не мог без слез видеть, как токуют тетерева. Оставил после себя несколько сочинений идиллического содержания и умер от меланхолии в 1825 году. Дань с откупа возвысил до пяти тысяч
рублей в год.
Кузьма к этому времени совсем уже оглох и ослеп, но едва дали ему понюхать монету
рубль, как он сейчас же на все согласился и начал выкрикивать что-то непонятное стихами Аверкиева из оперы «Рогнеда».
Следовательно, ежели человек, произведший в свою пользу отчуждение на сумму в несколько миллионов
рублей, сделается впоследствии даже меценатом [Мецена́т — покровитель искусств.] и построит мраморный палаццо, в котором сосредоточит все чудеса науки и искусства, то его все-таки нельзя назвать искусным общественным деятелем, а следует назвать только искусным мошенником.
Таковы-то были мысли, которые побудили меня, смиренного городового архивариуса (получающего в месяц два
рубля содержания, но и за всем тем славословящего), ку́пно [Ку́пно — вместе, совместно.] с троими моими предшественниками, неумытными [Неумы́тный — неподкупный, честный (от старого русского слова «мыт» — пошлина).] устами воспеть хвалу славных оных Неронов, [Опять та же прискорбная ошибка.
Двоекурову Семен Козырь полюбился по многим причинам. Во-первых, за то, что жена Козыря, Анна, пекла превосходнейшие пироги; во-вторых, за то, что Семен, сочувствуя просветительным подвигам градоначальника, выстроил в Глупове пивоваренный завод и пожертвовал сто
рублей для основания в городе академии; в-третьих, наконец, за то, что Козырь не только не забывал ни Симеона-богоприимца, ни Гликерии-девы (дней тезоименитства градоначальника и супруги его), но даже праздновал им дважды в год.
Остановились на трех тысячах
рублей в год и постановили считать эту цифру законною, до тех пор, однако ж, пока"обстоятельства перемены законам не сделают".